Иду после лекций – и вдруг ко мне мой друг Лёха навстречу. «О!», говорит: «Как удачно это мы встретились! Пошли в «Пльзень» пиво пить!».
– Да у меня денег – ноль!
– У меня тоже! Ладно, сейчас что-нибудь сообразим… Только домой ко мне заскочим ненадолго.
Заскочили к нему домой. Лёха достаёт из-под кровати обувную коробку, снимает крышку – а она полным полна всякими кольцами, браслетами, кулонами, серьгами. Не золото, конечно, но всё с полудрагоценными камешками. Ювелиркой он тогда увлекался. Зачёрпывает большую горсть этого всего, кладёт в карман.
– Пошли в салон на «Октябрьскую»! А потом – в «Пльзень»!
А был такой там художественный комок, кто помнит. Всякое художество там продавалось, и старое, и новое. Но вот чтобы сдать туда что на комиссию из нового, обязательно надо было быть членом Союза Художников, хотя бы его молодёжной секции. А Лёха им недавно стал.
Пришли в салон. Обрадовались нам там. «Давненько…», говорят: «…Алексей, вас видно не было!». Лёха им вывалил на стол всё из кармана, они по кучкам раскладывают, в тетрадочке оценивают.
– Вы знаете, много и из прошлой партии вашего продалось. Вам деньги сейчас выдать?
– А чего я к вам припёрся, думаете? Ну вы прямо как маленькие!
Пошли в кассу деньги получать. Кассирша считает и считает, а у меня глаза всё круглей и круглей… Выдали Лёхе чуть не полторы тысячи рублей, сумасшедшая по тем временам сумма, инженер сто получал, а кружка пива в "Пльзене" - двадцать копеек в автомате.
Стоим за столиком в «Пльзене», Лёха встретил каких-то знакомых, стали они пиво портвейном и тёплой водкой лакировать. А из закуски у них – только креветки.
Ну ладно, часа через три повёл я его домой. Он довольно смирный, к прохожим не пристаёт, про искусство мне рассказывает.
Пришли к нему. Тут он почему-то про экономику начал рассуждать:
– Вот какая сука придумала деньги? Таскайся по всяким салонам, теряй время! Надо как при коммунизме, каждому по потребностям! Приходишь в магазин, а тебе: здравствуйте, Алексей! Возьмите ваши три портвейна! Или, например, дядя Толя Зверев… ему шесть! Потому что потребности разные у нас! А у него и денег вечно нет, ходит-побирается! А такой художник! Весь вред от этих денег!
Крепко разозлился Лёха на эту несправедливость, достал из кармана большой пук скомканных десяток – и выкинул его в окно… Бумажки кружатся с высоты, медленно оседают на проезжую часть Ленинского проспекта города-героя Москвы. А какое движение было в семидесятые? Так, не по каждой полосе широкого проспекта и машина едет…
Смотрю: одна тормознула, выскочил оттуда водитель… вторая… третья… Бегают они по проезжей части, десятки собирают… И вдруг в задницу стоящей волжанки – бум, и грузовик впаялся! Вышел из кабины шофёр, даже смотреть на повреждения не стал, а тоже десятки собирать бросился…
Надо отметить, что идя к метро от Лёхи, я тоже десятку нашёл. На тротуар она приземлилась. Очень она мне впоследствии пригодилась, эта десятка!
Journal information