Стакашки гранёные

Вот и до Чокурдаха добрались тревожные симптомы с материка: совсем там, похоже, издыхает советская власть. Раньше хоть авиацией чего в магазины подкидывали, а этим летом ничего не возят. Магазины притихли, потихоньку подчищают склады, ждут навигации и северного завоза.

Ценники, впрочем, на полках пока сохраняются, но что с этих полок купишь: консервы минтай в масле, сок яблочный в трёхлитровых банках, чай грузинский, лавровый лист, макаронные изделия перья второй сорт, ещё несколько видов подобной несъедобной лабуды. Ну, хлеб ещё. А вот вкусные и питательные продукты, как то водка, тушёнка, мясо и помидоры очищенные в собственном соку – те на полках есть, но только по талонам. Хорошо ещё, на рыбалку съездили, засолили пару десятков омулей, а то голодновато было бы.

А у нас пароход в ремонте, плунжерный насос сдох: делать нечего целый день, скучно, бродим по посёлку, по всем его пяти улицам. И вдруг набредаем на загадочную вывеску, не было такой раньше: «Уценённые товары». Заходим. Небольшая комнатка, заставленная ящиками и коробками, продавщица. Ага, думаем, это старый склад почистили для новых запасов перед завозом!

Ассортимент странноватый: стёкла для керосиновых ламп; книга «Наш Ильич» (какой сбрендивший плановик завёз в Чокурдах пятьсот экземпляров? Там и читать столько народу не умеет, а уж про Ильича и подавно не станут); какие-то сильно погрызенные леммингами ситцы удивительных расцветок; стиральные машины «Малютка», про которые все знали, что в этой партии после выхода с завода ни одна более двух часов не могла проработать даже теоретически; ну и прочий подобный отстой. Осматриваемся. Вдруг видим коробку, на ней ценник: «Стакашки гранёные» – 1 коп.

Опа-на! Ну-ка, ну-ка… Вскрываем коробку, а там такая прелесть! Гранёные «мухинские» стопочки лежат, каждая в бумажку обёрнутая… объём такой культурный, пятьдесят грамм...  самое то… хрен разобьёшь… в руку как влитые ложатся… Берём, тут и думать нечего! Тем более, на пароходе у нас с подобной посудой некомплект.

– Нам вот этих стакашек!

– А сколько?

– Ну… пятьдесят дайте!

– Ребята, их в коробке сто сорок четыре. Берите всю коробку!

– Давайте!

Отсчитали рубь сорок четыре, понесли удачное приобретение на пароход. Только делать с ним пока нечего: спиртное всё кончилось, а чай из таких ёмкостей ведь не будешь пить? На это эмалированные кружки есть. Лежит приобретение, ждёт своего часа!

А через пару дней началась выдача талонов на провизию и спиртное местным жителям, пошли и мы в исполком приписываться.

– Так… московская экспедиция… пять человек… паспорта готовим…

– Стоп, стоп! Нас не пять! У нас ещё бригада на прорези навигацию обеспечивает!

– А там сколько?

– Да мы не помним! Примерно девять (вообще-то, у нас там и нет пока никого)…

– Пусть приезжают, запишем паспортные данные, выдадим талоны…

– Как приезжают? Тут плыть три дня сюда, два обратно! А они первый сухогруз с провизией ждут провести! Вот, пока они ездить туда-сюда будут, сухогруз в море стоять будет – вас жёны на части порвут! Давай талоны!

Выдали нам талоны на четырнадцать человек. Пошли отовариваться. А неплохо, между прочим… На спиртной талон полагались исполкомом в тот месяц одна бутылка «Спирт питьевой 95%», два портвейна и одно сухое болгарское. На месяц, конечно, не густо – а вот пару-тройку дней с пользой для здоровья и укрепления дружбы в коллективе провести можно…

Дотащили всё это хозяйство на пароход, вскрыли коробку со стакашками гранёными, помыли их тщательно. Приготовились, в общем!

И потянулись к нам в гости наши местные оталоненные друзья. И каждый с гостинцами: кто принесёт «Спирт питьевой 95%» и копчёного муксуна, кто – портвейн и жёнины пирожки свежие… Вот чтоб сухое болгарское кто принёс – нет, такого не припомню. Женский это напиток, так здесь считается!

А полярный день ведь… ночи и вечера нету…сидим, меняясь чуть поспав, уже часов тридцать за столом, стакашками гранёными чокаемся и всякие значительные умные мужские разговоры разговариваем.

Вдруг вваливается к нам целая толпа: вся команда с соседнего танкера под руководством капитана.

– Мужики! Мы к вам в гости, и не с пустыми руками! Можно мы с вами посидим? У вас, говорят, здесь интеллигентно!

– Это в каком смысле?

– Да сидите вы культурно! А то у нас механик жахнул сразу кружку спирта и в люлю рухнул, толком и не пообщаться! А у вас вон какая посуда, с такой долго сидеть можно! Да и бак с нельмой свежей замурцованной мы принесли, самим не осилить!

– Не вопрос! Подсаживайтесь!

Три дня мы так, со сменой делегаций, гостей принимали. И каждому уходящему дарили на память презент: по два стакашка гранёных. На четвёртый поплыли работать, новую навигацию обеспечивать, а стакашков всё равно полкоробки оставалось.

Долго у нас эти стакашки на пароходе держались, хотя и бились потихоньку. А потом однажды попали мы в шторм, упала у нас коробка со стакашками с полки на железный пол, и осталось их только три. А вот куда эти три потом делись, я и не помню точно, врать не буду…