Сперва мы его побаивались: странный мужик! Резкий такой! И не пьёт. От слова «совсем». А потом присмотрелись: отличный парень! Только не пьёт. Совсем.
А к таким людям в здешних краях с опаской относятся: что-то, видать, в человеке странное и неправильное водится, червоточинка в нём внутренняя какая-то, не к добру это! А потом мы с Витей разговорились и он мне признался:
- Я ж почему не пью? Я ж раньше сильно пил: чуть не сдох тогда. А потом встал однажды утром – и не пошёл за опохмелом! Решил так для себя. И с тех пор, вот уже лет пять, ни грамма! Меня, может, за это и на эту расстрельную должность назначили: я в пароходстве один такой.
- Да… круто! А как же коллеги, друзья, установление контактов?
- Да никак! Кому надо – тот знает! А кому не надо – тот у меня не забалуется и друзей по этому делу, все знают, у меня теперь нет! Меня за пузырь не купишь! Все знают!
Странное дело… но отличный парень этот Витя оказался! И капитан опытный! И друзей у него – полреки! Все его уважают и побаиваются. А река эта, если взять весь её бассейн с притоками, да и все немалые другие реки этого судоходного бассейна с их притоками – примерно с Европу. Или чуть побольше.
Витя спит. А я в рубке с капитаном стою, рулевого матроса мы спать отпустили, не спится мне. Анекдоты травим, байки всякие друг другу рассказываем, хохочем: нельзя на мостике одному находиться! А случись что, чтоб подменил кто? А заснёшь? Хотя ночь-то ещё пока белая, на километры видно… но не нами эти порядки установлены, не нам их и менять!
Вдруг капитан посмотрел в бинокль и мне:
- Слушай! Ты постой на шишке минут пять… а я пойду Витю разбужу!
- А что такое?
- Посмотри на танкер, что сверху идёт… ох, и не нравится он мне!
Присмотрелся. И точно: сверху по реке мчится по течению на нас «река-море», а её по всей реке болтает – хорошо ещё, что река здесь километра два шириной и фарватер «вам везде», не обозначен он… но берега скалистые! Дела!
Приводит капитан Витю. Тот посмотрел:
- Они что там, совсем сдурели? Да к тому же и гружёные! Тысячи три тонн… они ж с бензином должны идти! Шибанёт так, если что… Поплыли срочно!
Пытаемся чалиться к танкеру: а там никого на борту, даже конец некому принять! И болтает его, как бы и наш пароходик он не утопил…
Прыгнули мы на борт с Витей, зацепились как-то за леера, побежали в рубку: а там никого! Прямо «Летучий Голландец»!
Витя начал пароход от скалы отводить, я ему чем могу по лоцманской карте помогаю: и тут шаги на трапике. Входит мужик: седой такой, благообразный, в капитанской фуражке и сходу распахивает Вите объятия:
- Витёк! Ты откуда к нам? Пойдём, по рюмашке за встречу!
- Погоди, Петрович! По рюмашке потом… а принеси-ка ты мне свой диплом! И вообще: хоть кто трезвый на борту у тебя есть? Как ты, Петрович, вообще до жизни такой дошёл… а я тебя так уважал! Неси диплом!
- Эт-та можна… Витёк, да мы с твоим батей… я ж тебя и в детский сад водил, и жена моя твоя крёстная…
Приносит диплом. Витя на него смотрит:
- Петрович! Вот ради тебя, ради всего этого… давай не по статье… уйдёшь с почётом на пенсию? Только ради крёстной тебе это предлагаю…
- Ты что, щенок! Да я самый опытный капитан в пароходстве! У меня и орден, я и депутат, я и капитан-наставник! А ты щенок сопливый! Вот мой диплом - полюбуйся, офигеешь!
Витя берёт эту книжицу: а это документ солидный, с кучей вкладок, в толстых корочках и вдруг - раз! – и раздирает его на две половинки, как силачи в цирке, пальцами! Бросил ошмётки на пол и нам с Петровичем:
- Димка! Придётся мне вас оставить – пойду теперь я капитаном на этом пароходе. Рад был с вами познакомиться! Удачи, ребята! Так хотел я с вами расслабиться… Но видишь, как оно бывает… Петрович! А ты, дядька мой любимый, иди спать! А как проспишься – на заслуженную пенсию, сука! Рубку освободили, друзья?
Вот так тогда мы с Витей и расстались.
И понял я, почему именно этого непьющего и крутого человека поставили тогда главным судоходным инспектором всего бассейна и начальником над всеми капитанами всех групп судов.
Подходил он для этой должности!
Во-первых: не пьёт! Во-вторых: справедливый он! В-третьих:….
А потом выяснилось, что не очень-то Витя для этой должности подходил. Переживал он сильно за людей и вверенный ему флот, все их беды как свои воспринимал… и умер от инфаркта, хоть давно не пил и не курил, чуть ли не на капитанском мостике, не дожив даже до полувека.
Должность осталась тогда вакантной… уж не знаю, кто её тогда занял!
Но тогдашним знакомством и дружбой с главным судоходным инспектором Витей я горжусь и до сих пор его, покойника и хорошего человека, вспоминаю!
Journal information