Михалыч

Во времена своих многочисленных путешествий и прочих похождений наблюдал я и такое: свойственное всем нациям и народностям, всем континентам и климатическим поясам, но только в одной стране мира успешно решаемое посредством местного специфического Михалыча.

Вот, например, наводнение…

Ну или, скажем, пожар на танцах в сельском клубе… Все тупо на него смотрят… хоть индусы, хоть какие гордые бритты…

Но кому-то вдруг приходит в голову мысль: там же в клубе в подсобке Михалыч спит! Ведь сгорит же Михалыч!

Будят Михалыча:

– Эта! Ребята! Похмелиться есть? А чего у вас тут горит?

–Так пожар, Михалыч….

– Так, эта…. А ты чего, сука, стоишь? Вон ведро! Ты побежал к Ваньке за Кразом, ты организуешь баб вёдра передавать, ты на телефон, ты за огнетушителем в машину! Уроды – поспать на минутку лечь не дают!

Выходит, оценивает ситуацию:

– Вы идиоты здесь все? Виленна – ты с дочерями в левый край от колодца! Вован, распечатывай ты, уёжище, свой насос, наконец! И на крышу, на крышу… Левей, придурки! Слышь, Иваныч, шланг тяни! Какой шланг – да есть у тебя шланг! Не притянешь свой красный – я тебя этим шлангом! Пожарным позвонили?

Пожар, благодаря стараниям и руководству населением Михалычем, потушен. Приехала машина, поцокали языками пожарные – как не сгорело? – и уехали. Михалычу благодарные селяне несут дары садов и огородов, в основном в виде самогонки и малосольных огурцов.

Михалыч, получив всенародную любовь и овации, подустав и засыпая, произносит:

– Вот же бляди народ, прости оспыдя! А если не я – то вот кто?

И засыпает.

А у нас ещё на следующие одну-две-три-четыре-шесть-пять-шестьюдевять… кредиты у нас у всех ещё, столько всего запланировано в клубе…Оспыдя!

У нас, в среднем, общение с Михалычем, примерно как в иностранном кино «Девять с половиной недель». Только намного чаще и более душевней.

Не шибко частое, но народу нравится…

Вот такой у нас есть человек – Михалыч!

Ни у кого такого нету!