Обыкновенный расизм

"Нелёгкая судьба журналиста-международника занесла меня в эти дни в пылающий недовольством простых трудящихся город Париж".
Политический обозреватель Валентин Зорин, программа "Время", начало 1980-х.
"- Валентин, вот вы так уверенно говорите про Израиль... скажите, вы - еврей? - Почему еврей? Я -  русский! - Аааа... ну да! А я - американский!" .
Легенда про интервью Валентина Зорина с Генри Киссинджером, 1970-е.

Четверть века тому назад нелёгкая судьба занесла меня на Майами-Бич. Ну да, просто как в кино "Полиция Майами. Отдел нравов": оплаченный моими американскими коллегами на десять дней четырёхзвёздочный отель на первой линии с собственным куском океана, вкусная еда, приветливый персонал (весь почему-то отнюдь не с белой кожей), которому положено постоянно за эту приветливость давать свои трудовые доллары, которых у меня совсем было негусто...и вот тут-то я и столкнулся впервые в жизни с настоящим расизмом!

А дело было так: на второй день вечером кончилась у нас выпивка, а поскольку в отеле стоила она раз в десять дороже, чем в магазине, я вызвался в него гонцом сходить - углядел я такой примерно в пяти кварталах от отеля. А Майами-Бич - место своеобразное, то есть днём там народ всех цветов радуги, а вот вечером, когда обслуга разъезжается по своим  домам ценой меньше пары-тройки миллионов, как здесь, то преимущественно всё же белого цвета. А по Коллинс-Авеню как-то там вечером не очень принято пешком ходить. Вот на кадиллаке каком или феррари за выпивкой сгонять принято, а пешком - не принято. Но феррари у меня не было, так что пошёл я. Время позднее, народу почти никого. Только впереди меня идёт какой-то одинокий прохожий, да обогнала меня компания спешащих за пивом в жопу пьяных немцев, судя по их воплям на этом заграничном языке. Ну и я не спеша иду по вечерней декабрьской жаре этого райского места.

Немцы эти ведут себя просто отвратительно вызывающе: горланят какую-то свою песню типа "Хорст Вессель", пьют на ходу пиво открыто (что не то, чтобы даже тогда не было принято, но и напрямую законами штата Флорида запрещено), один выкинул пустую бутылку на проезжую часть этой знаменитой авеню, другой остановился и прилюдно поссал... В общем, я иду медленно, чтобы их не догнать, а то вдруг эти бюргеры ко мне привяжутся и придётся давать неравный бой этим недобитым частям зондеркоманд СС, что в мои планы абсолютно не входило?

Но вдруг издалека доносится вой сирены, мчится по Коллинс-Авеню полицейский автомобиль. "Ага!" - со злорадством думаю я - "Вот сейчас эти распоясавшиеся фашисты и узнают, почём фунт лиха!". Однако он проносится мимо них, резко тормозит, оттуда выскакивают два огромных, обвешанных всякими дубинками, наручниками и рациями полицейских (белый и чернокожий) и несутся к впереди идущему одинокому мирному негру. Сначала мимо них проходит компания продолжающих всячески фулюганничать фашистов, которые бравых полисменов совершенно не заинтересовали, потом медленно прохожу и удивлённый этим казусом и я: "Вот, наконец, посмотрю, как реально работает "Полиция Майами - Отдел Нравов", а то только в популярнейшем тогда сериале я это видел!

Негр же этот (одет несмотря на жару в пиджак и белую рубашку с галстуком) стоит опершись руками о стену, а эти храбрые детективы, как я понял, у него допытываются: "Вот какого хрена ты здесь, ниггер, пешком ходишь? Отработал свою смену, сел на автобус - и быстро домой! А пешком здесь только белым богатым туристам ходить положено, а чернокожему криминалу на нашем Майами-Бич места нету!".

Расизм, да. Но через пару дней я там столкнулся с ещё более удивительным его проявлением, но это во второй части рассказа...